Логика, между тем, в намерении Трампа вполне очевидна.

В свое время США аннексировали Гавайи, а затем, через полвека, включили их в состав США в качестве полноправного штата. Гавайские острова позволяют Штатам контролировать акваторию Тихого океана и являются опорной точкой присутствия Америки в этом регионе мира.

Вопрос о Гренландии возник в ситуации, когда слабеющая и, вполне возможно, ожидающая в будущем распад Россия фактически сдает свои территории, существенно меняя балансы сил. Вопрос о Гренландии может рассматриваться только в контексте захвата Северного морского пути Китаем (вместе с его экспансией в Сибири). Сам по себе Китай чисто географически — остров. С Европой его связывает (или может связывать) либо сухопутный коридор традиционного Великого шелкового пути, либо более северный маршрут через Россию (с чем, очевидно, и связано неуклонное проникновение Китая в Сибирь — точно так же он действует и в Африке. Вначале торговая экспансия, затем высаживаются заготовители, затем там появляются китайские «ихтамнет». Россия при Путине опустилась на африканский уровень, почему Китай должен вести себя как-то иначе?)

Морская связность Китая обеспечивается Моллакским проливом, который в любой момент может быть закрыт флотом Соединенных Штатов. Против этой угрозы в ближайшем обозримом будущем у Китая ответа нет несмотря на впечатляющие темпы стоительства им своего флота. Проблема китайцев в том, что за Моллакским проливом — Индийский океан, а там господствует флот традиционного противника Китая — Индии, обладающей самыми мощными ВМС в этом регионе. Ранее Китай купировал это угрозу союзническими отношениями с Пакистаном, который уравновешивал индийский флот своей самой сильной сухопутной армией в регионе, построенной с опытом двух крайне неудачных войн с Индией за спорные территории Джамму и Кашмира. Однако ядерный паритет между Индией и Пакистаном снова сделал индийский флот неустранимой проблемой для Китая. Эти две проблемы существенно снижают для Китая ценность традиционного морского пути в Европу.

Соответственно, возник интерес к Северному морскому пути. И активизация путинского режима на севере как раз и связана с его китайской политикой. Российская братва осознает, что скоро процесс разворовывания страны завершится естественным путем — украдут всё. Но остается один ресурс, который украсть затруднительно — географическое положение. Зато им можно торговать. По сути, СМП пытаются возродить только с прицелом на Китай. Других «потребителей» этого маршрута на самом деле нет. И, естественно, что Америка в свете выстраивания нового мирового порядка смотрит за этими шашнями без малейшего восторга. У нас подают усиление американских арктических сил как угрозу именно России, а свой собственный проект милитаризации Севера — как ответ. В реальности Штатам давно плевать на полудохлую самопожирающуюся путинскую Россию — она представляет угрозу только сама себе. Но вот Китай — другое дело. Кремль же в Арктике проводит предпродажную подготовку. Вопрос серьезный, клиента нужно ублажить.

Гренландия принадлежит формальному члену НАТО. Но в таком важном деле, как контроль, передоверять кому-либо неразумно. Если хочешь сделать хорошо — делай сам. Гренландия и Аляска позволят США держать весь Северный морской путь под контролем даже не стратегических сил, а сил малой и средней дальности. Расстояния позволяют — от Гренландии до Москвы через полюс всего-то 2,5-3 тысячи миль. А до маршрута СМП — вдвое ближе. Выход США из ДРМСД имеет и это измерение — выход из-под контроля позволит Штатам нарастить огневую мощь в любом месте. Поэтому Гренландия стала следующим шагом Штатов после выхода из прежней системы договоренностей.

Вполне возможно, что нынешняя попытка сходу прибрать к рукам Гренландию — это лишь обозначение намерений. Но то, что США начинают всерьез интересоваться проблемой выстраивания антикитайских редутов по внешнему периметру — факт. Кстати, вчерашний заход Трампа про то, что Россию пора вернуть в «восьмерку» — из той же серии. Оторвать Россию от Китая, усилить антикитайскую группировку в Москве — вполне разумный ход нормальной колониальной державы, ведущей борьбу с другой колониальной державой в странах Третьего мира. Увы, но Третий мир — это мы и есть. И Китай с Америкой делят на нашей территории свое влияние.