Итак, Путин и Трамп решили провести саммит, а может и просто встречу, а может быть…. Словом, не суть важно, как это назвать — но они это провели. Реальных результатов, как и ожидалось, не достигнуто, но остаются мелкие бонусы, а также загадка, беседа тет-а-тет, по поводу которой комментаторы, от профессионалов до простых граждан, соревнуются в версиях: о чем же они там говорили? И, чем черт не шутит, может быть, даже договорились — но о чем?  Словом, интрига остается, но уже в виде непонятного послевкусия, которое каждый волен толковать по-своему — может так, а может эдак.

Тираннозавры и стегозавры

А вот психологически Трамп Путину проиграл, это было видно уже по его поведению на общей пресс-конференции. Впрочем, ничего, кроме психологического доминирования, он проиграть не мог, поскольку встреча была пустой и заведомо ни к чему, в плане реальных договоренностей, не ведущей. Наличие у Путина компромата на Трампа, настолько убийственного, чтобы всерьез влиять на поведение президента США, выторговав под его неразглашение какие-то уступки  — конструкция из области чистой конспирологии, где рептилоиды ведут вечную войну с масонами. В действительности, обе стороны были заняты исключительно демонстрацией флага — но, по результатам взаимных маневров, российский флаг был поднят заметно выше.

Проигрыш Трампа взбесил американцев. Он был воспринят ими одновременно и как унижение, и как крушение надежд.  Почему унижение — понятно: возможности США, остающихся, несмотря на все сложности,  мировой державой №1, несопоставимы с российскими.  А вот с крушением надежд все обстоит немного сложнее и интереснее.

Дональд Трамп оказался в Белом Доме в результате глубочайшего кризиса американского политического истэблишмента. По большому счету, у него вообще нет сторонников, и если половина американских избирателей восприняла его победу как катастрофу, то вторая половина голосовала скорее против наследия Обамы, грядущего курса Клинтон, и вообще, всего того, во что превратилась Демократическая партия. Впрочем, будем объективны: у республиканцев дела обстоят не лучше. Будь это не так, Трамп никогда не добился бы своего выдвижения на праймериз.

Почему же обе ведущие партии США оказались не созвучны времени и не смогли выдвинуть адекватную историческим вызовам фигуру?  Очевидно, все дело в том, что мир находится на переломе эпох, когда его устройство постепенно переходит в постгосударственное. Эволюция старого политического истеблишмента просто не успевает отвечать на этот вызов. И, хотя кризис политических элит сотрясает всю планету, именно США как лидер современного мира ощущают его в наибольшей степени.
Обама, а следом за ним и Хиллари Клинтон проявили себя политиками вчерашнего дня, не способными успешно действовать в современных условиях отчасти по причине непонимания ситуации во всей ее сложности и полноте, отчасти потому, что, независимо от этого понимания, рамки их свободы ограничивал  партийный и электоральный диктат.

Восемь лет бессильной политики Обамы, по большей части имитировавшего деятельность, а в действительности уклонявшегося от принятия назревших, но неприятных, не суливших политических дивидендов, зато чреватых значительными издержками решений, подорвали доверие к этим вчерашним. Тогда республиканцы реализовали свой шанс, выдвинув позавчерашнего Трампа, и победили. Впрочем, никого, кроме Трампа они, по сути, выдвинуть и не могли. Любой вчерашний политик-республиканец из эпохи нулевых неизбежно повторил бы ошибки демократов, а политиками наступающей эпохи двадцатых годов XXI века, способными играть в президентской лиге, республиканцы, как и демократы, не располагают. Зато у них нашелся Трамп — в качестве нежданного козыря.

Трамп никогда не был политиком-профессионалом, а как любитель находится на уровне 80-х годов прошлого века.  Недалекий, но туго знающий  все хитрости бизнеса застройщика, он всю жизнь мечтал о публичной славе и своими деньгами пробивал дорогу на телеэкран, хотя и с довольно средним успехом. Его амбиции были подогреты несколькими провальными походами в президенты, куда он рвался с 1988 года.

Не зная сомнений в силу собственной ограниченности, Трамп рассматривал управление страной как форму ведения бизнеса, где корпорация США должна выиграть конкурентную борьбу с другими государствами-корпорациями. Если же дела пойдут не так, как того хотелось бы, то на крайний случай есть процедура банкротства, пережив которую можно подняться, как Феникс из пепла — и такой личный опыт у Трампа тоже был.

Негибкость мышления этого человека, которого в нормальной ситуации и близко не подпустили бы к Белому дому, усугубляют возраст, а также присущая ему агрессивная самоуверенность, больше, впрочем показная, скрывающая давние душевные раны. В итоге Трамп стал политическим призывом кризисного времени, резервистом последнего срока, брошенным в бой только из-за скудости ресурсов, в отчаянной попытке ответить на вызовы будущего уже не пассивным выжиданием, а агрессивным откатом на сорок лет назад.

При взгляде на Трампа и его конкурентов-демократов на ум невольно приходят тираннозавры и стегозавры, которые отнюдь не были современниками: на временной шкале тираннозавры находятся примерно посередине между стегозаврами и человеком. Но хотя они ведут себя по-разному: тираннозавр атакует, а стегозавры склонны  к выжидательной обороне, и те, и другие крайне несозвучны XXI веку. Однако никого другого в американской политике пока нет.

Труляля и Траляля

Пробившись в Белый Дом, тираннозавр по имени Дональд Трамп, несмотря на одержанную победу, сразу же оказался в неприятной изоляции. Ситуация в мировой политике, во всяком случае, в развитых странах, сегодня полностью созвучна американской: мировые политические элиты находятся в разной степени неготовности к маневрированию в условиях постгосударственного мироустройства.  Но при этом, они по большей части достаточно продвинуты, чтобы хотя бы осознавать этот факт.  Им ведомы сомнения, которых нет у Трампа, а фигуры, подобные Трампу, на первые роли в Европе пока не пробились. Вероятно, этого и не случится, поскольку для появления столь крупного политического ящера европейские страны просто недостаточно масштабны.

Это свело к минимуму возможности коммуникации  европейских политиков с президентом США. Действия Трампа, архаичные и грубые, приводили их в ужас, но не вели к диалогу. Маленькие рептилии старались просто держаться подальше от буйного великана, чтобы не быть им растоптанными, лишь время от времени предпринимая попытки коллективного отпора. Конечно, поскольку Трамп,  просто в силу своего нахождения в Белом доме, имеет полное превосходство над европейцами в политическом весе, эти проблемы, по большому счету, уже не его. Но вокруг президента США явственно образовался вакуум, крайне неблагоприятный в плане внутреннего пиара.

Между тем, положение Трампа  было изначально шатким.  По сути, у него никогда не было надежной поддержки: половина американских избирателей восприняла его победу как катастрофу, другая же поддержала его лишь как наименьшее из зол или как «протывсиха», выразив таким способом свое недовольство работой всей государственной машины в целом.

И тогда Трампу, просто для социализации, стал нужен кто-то из созвучной ему эпохи, на ком бы он мог бы демонстрировать таланты переговорщика. Поначалу в этой роли был опробован Ким Чен Ын как очевидный и вполне безопасный вариант. Но корейский диктатор оказался слишком мелок и примитивен. Его, продолжая наши палеоаналогии, можно сопоставить разве что  с гигантским трилобитом.  Для демонстрации успешности в международных делах Трампу был необходим кто-то более современный и внушительный — и  тут-то он и положил глаз на Путина.

Надо сказать, что Трамп верно оценил ситуацию. По сути, Путин — его политический двойник, фигура ровно того же плана, проведенная наверх с той же целью дать ответ на непосильные вызовы современности путем агрессивной архаизации, но уже со стороны постсоветских элит.

Дальнейшие события развивались совершенно по Льюису Кэрролу, в рамках конфликта Труляля и Траляля, которые, как мы помним, однажды решили вздуть друг дружку…  Причина?  Причина, откровенно говоря, большого значения не имела. То, что Траляля испортил погремушку, а Путин оттяпал Крым, и устроил войну в Сирии и на Донбассе, а также совершил множество иных злодейств, помельче, стало всего лишь предлогом. Битва же была исключительно демонстративной. И не случись рядом Алисы, в роли которой для Трампа выступили его потенциальные избиратели  —  героям Кэррола, а также Трампу с Путиным, было бы не перед кем красоваться, надевая на себя всякий гремящий хлам.

Что касается Путина, то его проблемы были сходны с проблемами Трампа. Конечно, переизбрание ему не грозит, и из Кремля его могут вывезти только на пушечном лафете. Но поддерживать имидж рукопожатого политика, с которым на равных общаются лидеры ведущих стран мира, Путину тоже необходимо, в противном случае его выезд из Кремля может существенно приблизится во времени. В России выдь тоже существуют традиции и методы смены первого лица, утратившего необходимую выправку и хватку. .

Несомненно, Путин и Трамп — политические близнецы. Оба они мыслят категориями 80-х, и, как это бывает у близнецов, общаются между собой на своем особом, только им понятном, языке. Однако между ними есть и существенная разница. Трамп, за которым стоит вся мощь США, по сравнению с Путиным смотрится тяжеловесом.  Зато Путин, прошедший школу КГБ и бандитских 90-х, гораздо изворотливее, и по этой причине  менее уязвим. Именно поэтому поле осталось за ним — что и вызвало волну критики в адрес Трампа. Впрочем, в западных СМИ досталось и Путину, да так, что  на внешнем информационном поле россиянам пришлось уйти в глухую оборону — и «ворон, черный, будто ночь, на них слетел во мраке. Герои убежали прочь, совсем забыв о драке».

Трампизм против путинизма. Оба хуже, но третьего не дано. Пока что

По мнению Брайана Тейлора, автора книги «Кодекс путинизма», посвященной исследованию взглядов Владимира Путина и его влияния на российское общество, одной из ключевых ценностей кремлевского диктатора является ставка на контроль и порядок. В этом Путин совпадает с Трампом, который также полагает возможным организовать мировую политику по четким правилам, притом, по большей части написанным в Белом доме. Впрочем, Трамп в достаточной степени реалист, чтобы принять и тот факт, что такие правила должны хотя бы отчасти учитывать интересы и других влиятельных игроков. Кроме того, он, будучи, как уже было сказано, человеком недалеким, склонен недооценивать влияние идей, переоценивая чисто экономические факторы. Весь этот коктейль совершенно естественным путем приводит к Ялте-2, что абсолютно созвучно и со взглядами Путина.

Но современный мир сложнее, чем это представляется Путину или Трампу,  при том даже, что их картины мира во многом не совпадают. Любая попытка воспроизвести в том или ином виде ялтинский раздел, неизбежно будет провалена, поскольку при любом проекте такого раздела в мире будет  достаточно сил, способных похоронить эту идею еще в процессе переговоров. Нельзя сказать, что это однозначно хорошо, или однозначно плохо. С одной стороны, при благоприятном стечении обстоятельств, Ялта-2 могла бы стать не самым скверным способом поэтапного и относительно мирного демонтажа постсоветского монстра — Российской Федерации. С другой, она неизбежно продлила бы существование нынешней России еще на полвека, а то и на целый век.  Однако Ялты-2 не будет, и это следует принять просто как данность.  «Век ялт» прошел, как прошел «век пара и электричества», и сейчас в мире рулят иные силы.

Проблема только в том,что эти силы пока не получили внятной институализации, существуя в виде безличных социальных стихий. Это означает, что ни импичмента Трампа, ни, тем более смены, режима в Кремле в обозримом будущем не ожидается. С огромной долей вероятности, если только им позволит здоровье, оба лидера надолго останутся на своих местах.  Трамп досидит в Белом доме два  президентских срока, а Путин, вероятно, пересидит и Трампа. Наверное, когда это случится, постаревший Путин, одиноко сидя в Кремле, будет иногда, долгими и скучными зимними вечерами, потирать старую керосиновую лампу, произведенную в США в XIX веке и проданную в Россию еще при царе. И тогда, всякий раз, во сне ему будет являться Трамп, и они, как когда-то в Хельсинки,  будут вести ночами долгие беседы ни о чем, обретая точку опоры в неверном и зыбком мире, в котором им выпало доживать свой век.

А потом в политику придут другие люди, играющие по совсем другим правилам. Но это случится еще нескоро.