ru 
Заявление премьер-министра Павла Филипа о том, что в случае досрочных парламентских выборов мы будем выбирать 61, а не 101 депутата (идея, поддержанная большинством участников консультативного референдума 24 февраля 2019 года), была воспринята поверхностно политиками и политическими аналитиками. Подобное отношение непонятно, если исходить из предпосылки, что ожидаемое изменение может радикально изменить данные проблематики в политике Республики Молдова.
Первый возникающий вопрос: Как можно преодолеть юридические барьеры, препятствующие реализации этой идеи? Число депутатов парламента Республики Молдова предусмотрено не в простом законе, а в Конституции, а процедура внесения поправок в Высший закон совсем не простая. Сначала необходимо разработать законопроект, а затем, если он подписан не менее одной третью от общего числа депутатов, передается в Конституционный суд. Инстанция имеет в распоряжении до полугода, чтобы рассмотреть проект и вынести заключение. Допустим, что, зная, что досрочные парламентские выборы могут состояться осенью, КС сразу выносит заключение и оно положительное, но в любом случае проблема не решается, поскольку проект должен находиться полгода в Постоянном бюро парламента, и только затем выносится на законодательные дебаты и голосование. Таким образом, проект не очень вписывается в правовые пределы, чтобы вступить в силу до парламентских выборов.
Вопрос второй: Возможна ли небольшая юридически-законодательная хитрость для преодоления этого барьера? Теоретически, да. Почему эти полгода предоставляются после получения заключения Конституционного суда? В частности, для того, чтобы общество детально ознакомилось с проектом и для того, чтобы проект был внесен на публичные дебаты. Те, кто будут его продвигать, могут сказать, однако, что это было сделано уже на референдуме 24 февраля 2019 года, а если понадобится, то и КС может вмешаться и представить свою интерпретацию. Таким образом, можно сделать вывод, что теоретически, чуток злоупотребив и использовав свою позицию в молдавской политике, нынешняя власть может преодолеть этот барьер.
Но тогда появится вопрос номер три: Если юридически эти барьеры будут преодолены, как будет проходить сама процедура голосования? Это совсем не простой вопрос, особенно если учесть тот факт, что новый парламент не функционален, не избраны рабочие органы, отсутствуют парламентские комиссии, через которые должен пройти этот проект, нет также Постоянного бюро, которое бы зарегистрировало проект, и не очень просматриваются реальные возможности для разблокирования деятельности законодательного органа. Следовательно, если власти будут настаивать на том, чтобы возможные досрочные парламентские выборы проходили в соответствии с мнением, высказанным гражданами на референдуме 24 апреля 2019 года, то представители нынешней власти должны будут найти решение для разблокирования деятельности парламента. В этом случае поводом для досрочных выборов может стать невозможность назначения нового правительства.
Даже если это удастся, возникает вопрос номер четыре: Откуда будут взяты голоса, необходимые для принятия законопроекта? Законопроект о внесении изменений в Конституцию принимается минимум 68 голосами депутатов, а не 51. Если сейчас невозможно найти 51 депутата для формирования официального парламентского большинства, то неясно, откуда будут найдены 68 голосов.
Даже если допустить, что будут найдены 68 депутатов, появится пятый вопрос: На основании какой системы будет избран 61 депутат – пропорциональной, смешанной или одномандатной? Если сохранится смешанная система, то необходимо будет сократить количество одномандатных округов с 51 до 31 и «перекроить» их границы. Если будет выбрана одна из двух других систем, то мы станем свидетелями новой масштабной избирательной реформы, и неясно, как можно будет ее внедрить до вероятных досрочных парламентских выборов.
Все это приводит нас к мысли, что премьер-министр изложил идею, не подумав о том, как ее реализовать. Или, второй вариант — у власти есть секретный план, который на данном этапе трудно «прочитать».
