Дионис Ченуша

Восточноевропейские государства, считающие европейскую интеграцию своей приоритетной задачей, учредили геополитическую платформу в рамках Восточного партнёрства (ВП). Говоря конкретнее, Грузия, Молдова и Украина решили заложить основу „Ассоциированного трио” (17 июня 2021 г.). Новая инициатива призвана провести ещё одну разграничительную линию между государствами, внедряющими соглашения об ассоциации с Европейским Союзом (ЕС), и тремя остальными странами ВП – Арменией, Беларусью и Азербайджаном. Создание Трио свидетельствует о том, что углубление размежевания внутри ВП неизбежно. Это размежевание сигнализирует о разделении ВП по геополитическому признаку, которое становится ещё более заметным из-за того, что три остальных страны ВП дистанцируются от европейской модели, сдвигаясь к авторитаризму или интеграции в евразийское политико-экономическое пространство.

По мнению главы украинской дипломатии Дмитрия Кулебы, Трио призвано заявить об „отсутствии альтернативы” европейской интеграции как в случае Грузии, Молдовы и Украины, так и у Евросоюза. Иными словами, три страны обязуются проводить инициативную дипломатию в целях европейской интеграции и вступления в ЕС. Увидим, признает ли ЕС Ассоциированное трио и „усыновит” ли он его. Первой возможностью увидеть коллективную политическую реакцию европейских кругов, ответственных за принятие решений, на новую инициативу, станет Саммит ВП, запланированный на осень 2021 года.

8 базовых аспектов Трио

Текст меморандума об учреждении Ассоциированного (с ЕС) трио ссылается на европейские устремления и идентичность стран-участниц, позволяющие им воспользоваться 49-й статьёй Договора о праве на вступление в ЕС (MAEIE.md, май 2021 г.). Документ, подписанный министрами иностранных дел Грузии, Молдовы и Украины, подчёркивает ряд важных, хотя и уже известных аспектов, связанных с их европейским устремлением:

Во-первых, эти страны поддерживают друг друга в стремлении вступить в ЕС и подтверждают свою приверженность европейским ценностям, не уточняя их списка.

Во-вторых, документ подчёркивает суверенное право стран самостоятельно определять своё будущее – право, упорно оспариваемое Россией. Три страны обращаются к ЕС за поддержкой в областях, затрагивающих их суверенитет, устойчивость и неприкосновенность их территории. В этой связи Трио выражает желание инициировать или активизировать сотрудничество в области безопасности и обороны. Прямо упомянуты гибридная угроза, кибербезопасность и участие в миротворческих миссиях ЕС. В некоторых случаях сотрудничество в этих областях уже воплощается в жизнь.

В-третьих, участники Трио подтвердили свою приверженность внедрению соглашений об ассоциации с ЕС. Однако эти документы рассматриваются лишь как промежуточный этап, а не окончательный.

В-четвёртых, осознавая роль ВП в структуре политики добрососедства Евросоюза, страны-участницы Трио заверили в том, что они не собираются выходить из ВП. Напротив, эти страны заявляют о намерении согласовывать свои шаги в рамках ВП, преследуя цели в лице европейской интеграции и удовлетворения своих личных и общих потребностей. Государства Трио способны и по отдельности прекрасно интегрироваться в процесс европейского планирования в отношении стран-соседей. Тем не менее, все три страны понимают, что больший выигрыш им даст сочетание Трио с ВП. Как бы то ни было, в меморандуме эти страны высказывают идею о том, что сотрудничество в рамках ВП не должно ограничиваться двусторонними отношениями с ЕС.

В-пятых, инициатива направлена на создание нового формата межинституциональной координации: с одной стороны – между министерствами иностранных дел трёх стран, с другой – между Ассоциированным трио и институтами ЕС.

В-шестых, Трио ставит перед собой цель выявить новые возможности, инструменты и области сотрудничества, которые служили бы интересам экономической интеграции и политической ассоциации с ЕС, принося гражданам осязаемые результаты. Были выделены семь областей, представляющих наибольший интерес в плане трёхсторонней и трансрегиональной координации с ЕС: транспорт, энергетика, цифровая трансформация, зелёная экономика, правосудие, стратегическая коммуникация и здравоохранение. Кроме того, предлагается постоянное участие Трио в работе программ и агентств ЕС, по мере их готовности.

В-седьмых, подчёркивается позитивное влияние европейской помощи, оказываемой на основе условий и принципа „больше за большее”. Также озвучена просьба предоставить доступ к альтернативным фондам, доступным в ЕС, в том числе для реализации проектов, представляющих общий интерес.

В-восьмых, меморандум устанавливает механизм регулярной и внеплановой координации между государствами-участниками на уровне должностных лиц из министерств иностранных дел, госслужащих и экспертов (представляющих гражданское общество). Центры координации Трио будут действовать внутри министерств иностранных дел, что позволит избежать финансовых затрат, но не исключает необходимости в дополнительных кадровых ресурсах. Кроме того, три страны договорились объединить свои дипломатические усилия для лоббирования в ЕС вопросов, связанных с европейским курсом, которые представляют общий интерес. В той же мере Трио планирует наладить диалог с региональными платформами, в состав которых входят государства-участники Трио.

Меморандум не содержит каких-либо намёков на то, что присоединение к санкциям, вводимым Евросоюзом, будет теперь координироваться. Из числа стран Трио только Молдова занимает более сдержанную позицию, чем Украина и Грузия, по поводу санкций, затрагивающих Россию или Беларусь. Выход из состава Трио осуществляется посредством письменного уведомления. Наконец, государства-участники Трио не предусмотрели в меморандуме возможности присоединения к инициативе других стран ВП (таких, как Армения) или Западных Балкан, что свидетельствует об эксклюзивном характере нового панъевропейского клуба государств.

Возможные внутренние препятствия и внешние вызовы

Создание Трио полностью отвечает интересам продвижения европейской интеграции в ассоциированных странах – Грузии, Молдове и Украине. Однако новая инициатива рискует столкнуться с некоторыми внутренними трудностями и внешними вызовами. С одной стороны, внутриполитические изъяны могут сказаться на эффективности координации действий Трио в его отношениях с ЕС. В то же время создание коалиции этими государствами может сделать их общей мишенью российских действий (дезинформации и др.). Кроме того, если Трио окажется неправильно понятым, оно может вызвать недоумение среди других членов Восточного партнёрства, что приведёт к снижению интереса к ВП в целом.

Таким образом, внутренние препятствия, способные вмешаться в надлежащее функционирование Трио, связаны с политической нестабильностью и трудным продвижением реформ в области европейской интеграции. Как правило, кризисы в этих странах приводят к частым падениям правительств и параличу реформ. Так, между выборами 2019 года и досрочными выборами 2021 года в Молдове успели поработать два кабмина с кратким мандатом и одно временное правительство: возглавляемые Майей Санду, Ионом Кику и Аурелом Чокоем соответственно. В украинском случае, после выборов 2019 года к власти пришло правительство с кратким мандатом, за ним последовало новое, начиная с марта 2020 года – ими руководили Алексей Гончарук и Денис Шмыгаль соответственно. Более того, внутриполитические кризисы могут замедлить реформы, связанные с европейской интеграцией, породив диспропорции между прогрессом в реализации соглашений об ассоциации различными странами-участницами Трио. Кризисы также смещают акценты в сторону реформ, прямо не связанных со сближением с ЕС, по крайней мере, в практическом плане. Красноречивым примером в этом смысле является политическая нестабильность в Грузии в 2019–2021 годах, приведшая к дискредитации правящей партии и отстранению оппозиции от принятия решений (NEE, апрель 2021 г.). В силу этих соображений государства-участники Трио должны удостовериться в том, что в координационных центрах при МИДах будут работать не ангажированные политиками госслужащие. Только так удастся обеспечить некоторую преемственность на уровне национальных министров, а также в рамках диалога между министерствами на уровне стран. В то же время, это обеспечит Трио защиту от сопутствующих последствий внутренних потрясений.

Внешние вызовы, способные усложнить реализацию повестки Трио, в основном связаны с действиями России, с одной стороны, а также с реакцией других государств ВП. Слабым звеном Трио является Молдова, где пророссийские политические силы (Партия социалистов) уже дали понять, что от этой инициативы следует отказаться из-за геополитического вектора Грузии и Украины, который также включает в себя вступление в НАТО. Сторонники российского влияния видят угрозу в механизмах, направленных на создание западной модели правления. Она приводит к власти проевропейские силы, желающие уменьшить зависимость от России. Ухудшение политической ситуации в Беларуси, дезорганизация Армении из-за последствий Карабахской войны 2020 года, а также взрывной рост самоуверенности у авторитарного азербайджанского режима ещё сильнее уменьшили сходства между странами ВП. Таким образом, Трио может стать ещё более надёжным эталоном, способным привлечь усиленную поддержку Евросоюза для расширения реформ, в том числе в областях, критически важных для функционирования государства. В долгосрочной перспективе, в случае провала, неэффективности или застоя Восточного партнёрства, Трио может стать альтернативной платформой европейской интеграции.

Вместо заключения…

Трио стран, ассоциированных с ЕС, с одной стороны, является продуктом внедрения Соглашения об ассоциации, а с другой – результатом всё более глубокого геополитического размежевания внутри Восточного партнёрства. Чтобы Трио функционировало в соответствии с указанными в его меморандуме целями, оно должно суметь предотвратить риски, связанные с частой политической нестабильностью, налагающей свой отпечаток на реформы в области европейской интеграции.

Одновременно с этим государства-участники Трио вынуждены поддерживать эффективный и убедительный диалог с ЕС для дальнейшего институционального оформления данной инициативы. Важно, чтобы эти усилия не навредили и так сложной ситуации внутри ВП, где Беларусь продвигается в направлении, противоположном европейской интеграции, а Армения и Азербайджан нуждаются в помощи для примирения их позиций по Карабахскому вопросу. В конечном итоге, внутренние и внешние вызовы выглядят разрешимыми, но первый шаг в верном направлении требует максимальной синхронизации скорости и качества европейской интеграции в Грузии, Молдове и Украине.